59. КРАСНОФИГУРНЫЙ СТАМНОС С ИЗОБРАЖЕНИЕМ ПРАЗДНИКА ДИОНИСА
Инв. М-1291, М-1292
Аттика, Греция. Середина V в. до н.э. Круг мастера Чикаго
Глина, черный лак
В. 35,4; Ø венчика 19,8; Ø крышки 20
Показать сохранность, происхождение, литературусклеен из фрагментов с догипсованными и тонированными утратами; многочисленные сколы, царапины, поверхность потерта
с 1968 – ГМИИ (случайная находка во время строительных работ в г. Керчь)
Пичикян, 1971. С. 22–23; Лосева, 1984. С. 125–132; Античная расписная керамика, 1985. № 46 (88–90); CVA Pushkin Museum 4, 2001. Pls. 12–13
Стамнос, как и кратер, предназначался главным образом для смешивания вина с водой, отсюда особенности его формы – короткая шейка, уплощенные плечики, округло переходящие в широкое и глубокое тулово, плавно сужающееся к маленькой профилированной ножке. Сосуды, напоминающие стамносы, известны в Аттике уже с геометрической эпохи, хотя в расписной керамике эти вазы популярны сравнительно недолго, с конца VI в. до н.э. до последней четверти V в. до н.э. Круг сюжетов достаточно широк, но один характерен именно для стамносов. Это изображение празднества, посвященного Дионису. Его участниками были исключительно женщины, а само действо, видимо, проходило ночью, при свете факелов, в святилище божества1. В течение длительного времени ученые полагали, что это Ленеи – празднество, отмечавшееся в Афинах в зимний месяц гамелион (вторая половина января – первая половина февраля)2. Однако в последние годы появился ряд исследований, поставивших под сомнение такое определение3.
К числу ваз с подобными сценами принадлежит краснофигурный стамнос из московского собрания. На обеих его сторонах по трехфигурной композиции с изображением служительниц культа Диониса. В центре одной из них стоит женщина с канфаром в руке, перед ней столик с таким же стамносом. Слева танцующая менада в хитоне и небриде, справа – музыкантша, играющая на двойной флейте. На другой стороне вазы три женские, закутанные в плащи фигуры, средняя, видимо, держала в руке факел, у правой тирс. На боковых сторонах тулова пышная композиция из пальметт с завитками и стеблями; внизу, под фигурами, сплошная полоса меандра, прерываемого квадратом с прямым крестом.
И сама композиция росписи, и трактовка отдельных фигур находят аналогии в целом ряде стамносов с подобным сюжетом4. Все они датируются серединой V в. до н.э. и связаны с именами мастера Виллы Джулиа и близких ему вазописцев – мастера Чикаго, мастера Метюсе и некоторых других. Характерно, что в большинстве этих росписей нет и следа той экспрессии и страсти, что пронизывали аналогичные сцены более раннего времени. Напротив, их отличают спокойный, неторопливый ритм, плавные движения и жесты высоких стройных участниц празднества. С другой стороны, манера передачи складок одежд, свободный, но не слишком тщательный рисунок, некоторая застылость фигур, свойственные рисункам московского стамноса, не позволяют связать его роспись с именем одного из названных мастеров.
Московская ваза была найдена случайно во время строительных работ на одной из улиц в Керчи, в районе некрополя античного Пантикапея. По всей вероятности, в древности этот сосуд был использован в качестве погребальной урны – устье его закрывала крышка чернолаковой леканы более раннего времени.
О.В. Тугушева
________________
1 Frickenhaus, 1912. S. 104–106.
2 Лосева, 1984. C. 130.
3 Burkert, 1997. S. 255–263; Olsson, 2006.
4 Очень близкая по настроению сцена изображена на одной из таких ваз мастера Виллы Джулиа (Parke, 1977. Fig. 35), где одна из женщин наклонилась к стамносу, стоящему на столике, держа в руках бронзовый киаф и небольшой скифос, две другие – одна стоит также со скифосом, а вторая играет на флейте. См. также: Beazley ARV², 1963. P. 620–621, 628–629.
